В Берлине показали несколько серий нового проекта Netflix и Дэмьена Шазелла. Марат Шабаев — о том, как финальные аккорды «Ла-Ла Ленда» вдруг продолжились в ночном Париже.
Сумрачный американский музыкант Эллиот Удо (Андре Холланд из «Больницы Никербокер» и «Касл-Рока») сбежал от своего прошлого в овеянный романтическими мифами Париж. Теперь Эллиот содержит атмосферный, но не особо прибыльный джаз-клуб The Eddy, где отвечает за репертуар и репетиции с местным бендом (кажется, ровно на этом месте закончился «Ла-Ла Ленд»). Финансовые вопросы его не особо волнуют — ими занимается совладелец Фарид (Тахар Рахим в типичном амплуа харизматичного прохиндея). Однако вскоре неприятности захватывают Эллиота с головой: из Америки приезжает его проблемная дочь-подросток Джули (Амандла Стенберг) c одним лишь кларнетом за пазухой, а у клуба ошиваются мутные типы в спортивках и с ворохом претензий. К тому же отношения с вокалисткой группы Майей (Иоанна Кулиг из «Холодной войны» Павликовского) явно дали трещину — кажется, у них случилось что-то вроде неудачного романа.
Немного умерим ликование фанатов Шазелла: автор «Одержимости» и «Ла-Ла Ленда» выступил в сериале об американце в Париже как исполнительный продюсер и режиссер первых двух эпизодов, а всего их в мини-сериале будет восемь. Так что настоящий создатель «Водоворота» (так переводится название сериала на русский) — сценарист Джек Торн. Тоже вообще-то звезда. Еще несколько лет назад Торна называли «главным британским трудоголиком». Неудивительно, ведь он не только телевизионный многостаночник (сценарии для «Молокососов», «Темных начал» и сериала «Это — Англия»). Пару лет назад Торн адаптировал для сцены «Гарри Поттера и проклятое дитя» Дж. К. Роулинг, за что получил премию Лоуренса Оливье и «Тони». Сам Торн в интервью The Hollywood Reporter подтверждает: проект он начал разрабатывать еще до знакомства с режиссером, но когда впервые увидел его дебют, то сразу понял, что он тот самый парень.
Музыкальный клуб под руководством вдохновенного лузера? Развал романтических отношений из-за творческих амбиций? Весь этот джаз — идеальный материал для Шазелла. За первые два эпизода сериала ему можно даже простить пресный байопик Нила Армстронга («Человек на Луне»). Крепко сбитая драматургия Джека Торна задает кучу конфликтов, которых с лихвой должно хватить на восьмисерийный сюжет. А Шазелл переплавляет написанный текст в энергичное экранное действо.
Визуально The Eddy абсолютно соответствует своему названию. Камера бесконечно кружится по маленькому пятачку сцены; взгляд на худощавые пальцы пианиста перемежается крупными планами напряженных щек, дующих в саксофоны, или романтической фиксацией на белокурых локонах вокалистки, сквозь которые просвечивают софиты. Все это запечатлено на зернистую 16-миллиметровую пленку. Оператор Эрик Готье (ранее снимал для режиссеров первой фестивальной обоймы в диапазоне от Леоса Каракса до Цзя Чжанкэ) перескакивает с одного объекта на другой, монтаж периодически начинает мелко дробить сцены. Рассказывая о Париже, Шазелл берет на вооружение нервную динамичность французской новой волны.
Впрочем, картинка тут напоминает, скорее, разболтанные фильмы Джона Кассаветиса и близких ему по духу независимых режиссеров. В том Париже, где живет Эллиот, нет открыточных видов Лувра или Триумфальной арки. Это город африканских мигрантов, плохо освещенных улиц и переполненных мусорных баков. Здесь живут либо бандиты, либо мечтатели, А французская речь перемежается английским матерком или импровизационным джаз-рэпом с арабским бэк-вокалом. Короче говоря, эстетика «Водоворота» совсем не похожа на типичный телепродукт, а скорее, напоминает нервозное инди в духе братьев Сэфди (тоже наследующих американскому кино 1970-х и тоже нашедших приют на Netflix — читайте наш обзор на их последний фильм «Неограненные драгоценности»).
Безукоризненность режиссуры Шазелла поднимают планку качества на какую-то запредельную высоту и заставляют опасаться дальнейшего развития событий. За следующие серии отвечают довольно талантливые авторы: Уда Беньямина — ее «Божественные» про парижскую гопоту и мигрантов с окраин были лучшим режиссерским дебютом Канн-2016; Лайла Марракчи занималась эпизодами стильной шпионской драмы «Бюро»; Алан Пол в качестве продюсера и режиссера работал, кажется, на всех проектах мира — от «Мира Дикого Запада» до «Рима». Но не превратится ли это в какую-то визуальную какофонию? Надеемся, что держать все эти свингующие и вибрирующие сцены и кадры вместе поможет не только бодрая драматургия, но и саундтрек композиторского дуэта Рэнди Кербера и Глен Балларда — они написали для сериала 60 треков, то жутко сентиментальных, то максимально драйвовых. Поэтому даже если шоу споткнется в режиссерском хороводе, зачтем это как смелое па во время экспериментального джем-сейшена.
Сериал выйдет на Netflix 8 мая 2020 года.
Чтение на Русском языке. КиноПоиск
Комментариев нет:
Отправить комментарий